Украинская ГТС остается стратегически важным проектом для Украины, отметил независимый эксперт по постсоветскому пространству Андрей Суздальцев.
Бывший министр экономики Украины Владимир Лановой оценил потери украинской экономики в 3 млрд долларов от запуска «Северного потока – 2», но ситуация отразится не на бюджете страны, а на благосостоянии населения.
Деньги, получаемые Украиной за транзит, растворяются на счетах «Нафтогаза», где существует странная бухгалтерия – в 2020 году компания объявила о многочисленных убытках. Одновременно с этим народ становится беднее из-за роста тарифов.
Российский транзит важен для Украины
Цифра в 3 млрд долларов потенциальных потерь от запуска «Северного потока – 2» фигурирует в украинских подсчетах все последние годы. Лановой не сказал ничего нового, а только подтвердил факт получения Украиной газовой ренты.
Проблема заключается не в сумме, а в том, что будет с украинской газотранспортной системой после 2024 года, когда завершится подписанное в 2019 году соглашение между Россией и Украиной по транзиту газа. Москва точно не пойдет на дублирование условий: они являются невыгодными для РФ как с точки зрения цены, так и условий и правил прокачки газа.
«Газпром» вынужден платить повышенную ставку за газ в случае превышения установленных лимитов на транзит. В январе-феврале 2021 года это привело к проблемам из-за повышенного спроса в ЕС, тогда «Газпром» столкнулся с риском огромных выплат Украине.
Повторения такой ситуации в новом контракте российская сторона не допустит, а это значит, что через четыре года у Украины не будет транзитного соглашения, гарантирующего транспортировку 40 млрд кубов российского газа – того минимума, который необходим украинской ГТС.
Украина рискует потерять не 3 млрд валютной прибыли, а национальную газотранспортную систему, обеспечивающую энергоснабжение по всей территории страны, поэтому вопрос стоит о будущем украинских энергетики и экономики.
«У украинцев существует отсрочка для решения проблемы в четыре года, но это небольшой срок – достаточно посмотреть на то, что прошло семь лет после Майдана, который, кажется, был только вчера», — констатирует Суздальцев.
Время идет быстро, а проблемы в украинской экономике не решаются, накапливаются и сыграют свою роль в будущем.
«Для Украины 3-4 млрд являются серьезными деньгами: это примерно три-четыре процента от украинского ВВП. Киев имеет проблемы с получением траншей, постоянно ведет переговоры с МВФ о суммах в районе 1-2 млрд долларов», — заключает Суздальцев.
Украина теряет политические козыри и экономику
Что касается расходования 3 млрд долларов газотранспортной ренты, то часть этих денег поступает в бюджет, но, как отмечает Суздальцев, во всех странах, через которые проходит транзит российских энергоресурсов, идет борьба за контроль над этой отраслью.
«После «оранжевой революции» ожесточенная борьба за транзит российского газа через Украину возникла между Юлией Тимошенко и Виктором Ющенко, потому что это деньги, которые можно использовать для реализации политических целей», — резюмирует Суздальцев.
Существует здесь и политический подтекст: транзит российского газа позволяет украинской стороне продемонстрировать свою значимость для Европы. Киев выкручивает руки не Москве, а Брюсселю, намекая на то, что с украинскими газовыми интересами надо считаться.
ЕС не перестанет закупать российский газ при любом состоянии российско-европейских отношений, из-за чего газовые спекуляции Киева мало затрагивают российские интересы. Годовая заморозка «Северного потока – 2» в 2019 году произошла не из-за украинского лобби.
Однако сохранить ГТС украинцам будет сложно, и в этом вопросе им не обойтись без двустороннего соглашения с Россией.
«Еще в 1990-е годы Киеву предлагали создать консорциум на троих, куда бы вошли Россия, Украина и ЕС, для того, чтобы украинская ГТС превратилась во что-то более-менее подходящее для транспортировки», — констатирует Суздальцев.
После получения Киевом суверенитета модернизацией пяти газопроводов, проходящих через Украину, никто не занимался.
«Киев делает ставку на подземные хранилища газа (ПХГ), которые считаются крупнейшими в Европе. Украинцы переоценивают их значение, но для того, чтобы до них добраться, необходима трубопроводная сеть», — заключает Суздальцев.
Украинская ГТС вышла за пределы проектных сроков эксплуатации, поэтому без масштабной модернизации ее работа после 2024 года будет сопровождаться постоянными авариями. Тем более непонятно, какой газ украинцы собираются хранить – вряд ли кто-то в Европе будет гонять на Украину газ из хабов в ФРГ и Австрии или тем более из СПГ-терминалов в Литве и Польше.
Украинская ГТС заточена только под транзит и хранение газа, поступающего из РФ по магистральной линии Уренгой – Помары – Ужгород.
«Если российский транзит прекратится, то украинская ГТС перестанет использоваться из-за того, что больше на нее не будет спроса. В таком случае Украина останется без газа, потому что в данной ситуации будет невозможен реверс», — резюмирует Суздальцев.
Единственным вариантом является договоренность с РФ о поддержании минимальных объемов транзита в Словакию и ряд других государств. Иначе украинцы останутся без ГТС, а вместе с ней и без газовой энергетики.